Собрание сочинений. Т. 1 - Страница 18

К оглавлению

18
                       Дела, грешки.
                       Само собой.
            Отбой, отбой, отбой!
«Отречемся от старого мира…»
И полезем гуськом под кровать.
Нам, уставшим от шумного пира,
Надо свежие силы набрать.
            Ура!!

1909


Родился карлик Новый Год,
Горбатый, сморщенный урод,
            Тоскливый шут и скептик,
            Мудрец и эпилептик.


«Так вот он, милый божий свет?
А где же солнце? Солнца нет!
            А, впрочем, я не первый,
            Не стоит портить нервы».


И люди людям в этот час
Бросали: «С Новым Годом вас!»
            Кто честно заикаясь,
            Кто кисло ухмыляясь…


Ну, как же тут не поздравлять?
Двенадцать месяцев опять
            Мы будем спать и хныкать
            И пальцем в небо тыкать.


От мудрых, средних и ослов
Родятся реки старых слов,
            Но кто еще, как прежде,
            Пойдет кутить к надежде?


Ах, милый, хилый Новый Год,
Горбатый, сморщенный урод!
            Зажги среди тумана
            Цветной фонарь обмана.


Зажги! Мы ждали много лет —
Быть может, солнца вовсе нет?
            Дай чуда! Ведь бывало
            Чудес в веках не мало…


Какой ты старый, Новый Год!
Ведь мы равно наоборот
            Считать могли бы годы,
            Не исказив природы.


Да… Много мудрого у нас…
А впрочем: с Новым Годом вас!
            Давайте спать и хныкать
            И пальцем в небо тыкать.

НОВАЯ ЦИФРА
(1910)


Накрутить вам образов, почтеннейший?
Нанизать вам слов кисло-сладких,
Изысканно гадких
На нити банальнейших строф?
Вот опять неизменнейший
Тощий младенец родился,
А старый хрен провалился
В эту… как ее?.. В Лету.


              Как трудно, как нудно поэту!..
              Словами свирепо-солдатскими
              Хочется долго и грубо ругаться,
              Цинично и долго смеяться, —
              Но вместо того — лирическо-штатскими
              Звуками нужно слагать поздравленье,
              Ломая ноги каждой строке,
              И в гневно-бессильной руке
              Перо сжимая в волненье.


Итак: с Новою Цифрою, братья!
С весельем… то бишь, с проклятьем —
Дешевым шампанским,
Цимлянским,
Наполним утробы.
Упьемся! И в хмеле, таком же дешевом,
О счастье нашем грошовом
Мольбу к Небу пошлем,
К Небу прямо в серые тучи:
Счастья, здоровья, веселья.
Котлет, пиджаков и любовниц,
Пищеваренье и сон —
Пошли нам, серое Небо!..


              Молодой снежок
Вьется, как пух из еврейской перины.
              Голубой кружок —
(To-есть луна) такой смешной и невинный.
              Фонари горят
И мигают с усмешкою старых знакомых.
              Я чему-то рад
И иду вперед беспечней насекомых.
              Мысли так свежи,
Пальто на толстой подкладке ватной,
              И лучи-ужи
Ползут от глаз к фонарям и обратно…


              Братья! Сразу и навеки
              Перестроим этот мир.
              Братья! Верно, как в аптеке:
              Лишь любовь дарует мир.
              Так устроим же друг другу
              С Новой Цифрой новый пир —
              Я согласен для начала
              Отказаться от сатир!


Пусть больше не будет ни глупых, ни злобных,
Пусть больше не будет слепых и глухих,
Ни жадных, ни стадных, ни низко-утробных —
Одно лишь семейство святых…
…………………………………………..
              Я полную чашу российского гною
              За Новую Цифру, смеясь, подымаю!
              Пригубьте, о братья! Бокал мой до краю
              Наполнен ведь вами — не мною.

ДВА ЖЕЛАНИЯ

I

Жить на вершине голой,
Писать простые сонеты…
И брать от людей из дола
Хлеб, вино и котлеты.

II

Сжечь корабли и впереди, и сзади,
Лечь на кровать, не глядя ни на что,
Уснуть без снов и, любопытства ради,
Проснуться лет чрез сто.

БЫТ

ОБСТАНОВОЧКА

Избежать всего этого нельзя, но можно презирать все это.

Сенека. «Письма к Люцилию»

Ревет сынок. Побит за двойку с плюсом.
             Жена на локоны взяла последний рубль.
             Супруг, убитый лавочкой и флюсом,
             Подсчитывает месячную убыль.


Кряхтят на счетах жалкие копейки:
             Покупка зонтика и дров пробила брешь,
             А розовый капот из бумазейки
             Бросает в пот склонившуюся плешь.


Над самой головой насвистывает чижик
             (Хоть птичка Божия не кушала с утра).
             На блюдце киснет одинокий рыжик,
18